Праздничный концерт

 Сукабляядь, 

сукабляядь,
ёб твою мааать - 
двое суток бухать!

 Впрочем, к теме это мало относится. Разве только объясняет, почему удовольствие от концерта я получал, только если кто-то лажал.
 Но обо всем по порядку. Итак, пятница, похмельный синдром, а тут всякие торжества по поводу 8-го марта, вручение грамот и подмерзших тюльпанчиков вперемешку с шоколадками. Вдобавок я ко всему типа за замполита, вроде как главный на такого рода мероприятиях. Вот поэтому мне не дают сутра спокойно поправлять здоровье полусладким с сотрудницами, а требуют, что бы я во главе с этими самими сотрудницами перся в клуб ради праздничного концерта. Кипишу подняли, мол явка обязательна, и что б за 15 минут до начала все уже сидели по местам, а то иначе капец, конец света, да еще взыскание дадут в придачу. К без пятнадцати я правда так и не успел прибыть (здоровье поправлял, оно важнее), ну и правильно сделал. Потому как вся толпа стояла на снегу под клубом, а в самом клубе сидела куча сержантов, которым тоже праздник сегодня объявили. И ладно военные девки к такому давно привыкли - чай не первый раз в сугробе ждут команду "разойдись". Но вот приглашенные поздравлять девушки из филармонии к такому оказались явно не готовы и лишь беспомощно позвякивали обмерзшими мандолинами, сипели заиндевевшими голосовым связками и шмыгали посиневшими носами. 
Наконец то сержанты выплеснулись из клуба, а вместо них вплеснулись девушки с замполитами и военным оркестром. Быстренько провели официальную часть с речью генерала, вручением грамот и благодарностей. Теперь устраиваемся поудобнее и слушаем собственно концерт. Родной военный оркестр играет традиционную "Шизгару" и неожиданно Любите Девушки Сюткина (в смысле это его песня, не надо его сразу любить). Рядом тетенька закрывает уши руками и лезет под стул. Ну, не сказал бы что оркестр аж так плохо играет... Правда оказалось, что тетенька просто по телефону разговаривала.
Потом настал звёздный час филармонии. Ихняя женщина спряталась где-то в углу сцены за занавеской и динамиком и судя по звукам начала играть на расстроенном пианино. Ага, слышали мы что-то о рояле в кустах, это наверное этот спрятанный рояль и есть. Правда что-то он тихо играет, даже хрипы микрофона временами заглушают инструмент. Поэтому я предположил, что на самом деле это всего-лишь фанера. Да не, - говорят мне, - вон она руками перебирает, в самом деле играет. - Ну, или тесто месит за занавесом. А что? Тут к празднику нужно готовить, что бы было чем гостей угощать и закусывать (не гостей закусывать, а вместе с ними закусывать), времени не хватает катастрофически, вот и приходиться вареники прямо во время выступления лепить, все-равно из зала никто не увидит.
Музыканты военного оркестра, кстати, так и остались сидеть на сцене. Положили свои здоровенные трубы на пол, приземлили на трубы свои головы и стали откровенно скучать, а то и просто дремать под тихую музыку дуэта вареничного пианино с хрипящим микрофоном. Но вскоре на сцену вышла певичка в коротком платьице, и весь оркестр принялся с интересом рассматривать ее ножки в колготках 40 ден. А сама девушка стала петь что-то на испанском, при этом не всегда попадая в минусовку и пританцовывая (причем пританцовывала наверное только для того, что-бы согреться). При этом еще и ухитряясь петь испанскую песню с сильнейшим нашим акцентом, отчаянно глухо "гэкая".
Певицу сменили две девушки с тонкими изящными пальцами, домрой и бандурой, а военный конферансье сказал, "будут играть на домбрЕ". Бандуристка раскатала двухметровую склейку с нотами и кое-как горизонтально водрузила ее на подставку. При этом правый край загнулся к полу и нотами к залу. Я еще подумал, что во время игры бандуристка будет подвигаться вместе со стулом к нужной нотной строчке, и закончит играть лежа на полу и спиной к залу. Но на самом деле, на пол почти сразу же свалился нотный манускрипт, и не смотря на помощь военного дирижера никак не желал водружаться на место. Поэтому дуэт домры и бандуры фактически превратился в соло одной только домры с редким аккомпанементом от бандуры, причем большей частью импровизации и редких фрагментов, которые как-то удавалось разглядеть в постоянно падающем рулоне.
Видимо в наказание за проваленную композицию, бандуристку заставили играть соло, на этот раз вообще без каких либо подсказок в виде нот, да еще и самую длинную композицию. Публика несколько раз порывалась хлопать раньше времени, намекая, что бы уже заканчивала (хотя красиво играла, мне понравилось). Но девушка не сдавалась, и таки доиграла все до конца.
После этого на сцену снова вышла певица в коротком платье (замерзла видимо, нужно опять попританцовывать, что бы согреться), и снова дуэт бандуры и домры (на этот раз с нормальным нотным листом, видать вырезала нужный фрагмент за сценой маникюрными ножничками). Народ томился в ожидании конца, все чаще поглядывал в сторону выхода, а местами даже стал разливать прямо в зале. Выступавший следом аккордеонист прочувствовал ситуацию, и быстренько отыграв композицию (причем хорошо играл, мне понравилось) начал убегать за кулисы. Но засыпающий конферансье этого не понял, и продолжил тупо читать из папки от первого пункта и т.д. по очереди, огласив еще одну композицию аккордеониста. Пришлось тому возвращаться, и играть снова (кстати, гадом буду, но по-моему он урезал свою композицию, что-то очень быстро закончил).
Вслед ему объявили, что оркестр выполнит ПОСЛЕДНЮЮ композицию, на что зал взорвался овациями. Внезапно проснувшийся от этих бурных аплодисментов оркестр начал играть что-то подозрительно похожее на похоронный марш (видать по привычке, они ведь почти каждый день на похоронах халтурят). Потом правда эту похоронку умело завернули в что-то более веселое и даже красивое. На удивление хорошо сыграли, в общем. Им даже вполне прилично похлопали за это, правда на бегу к выходу (ну а как же, свято наближається", а мы тут в клубе киснем) не дав возможности сказать конферансье заключительное слово.
Ну а на самом выходе поджидало ведро с мятыми гвоздИками, и каждую девушку одаривали цветочком (мы еще списки перед концертом подавали, сколько наших девушек будет присутствовать, и делали взнос по пять гривен за каждую). Есть подозрение, что эти гвоздИки еще с дня афганца остались, с них только оранжево-черные ленточки убрали. Девушки шутя спрашивали, где тут памятник есть поблизости, правда от цветочка никто так и не отказался и расходились по домам держа в руке по гвоздичке. Только две девушки из филармонии уходили неся в руках домру и бандуру. А ихние цветы лежали у аккордеониста на чехле с инструментом...